Спасенные от забвения

Знаменитую коллекцию театральной графики 
князя Лобанова-Ростовского 
искусствоведы считают  лучшей в мире, 
подчеркивая, что равной ей нет 
ни в одном западном музее. 
Он имеет репутацию удачливого, 
влиятельного и состоятельного господина

Кто знает, имел бы потомок старинного рода такой успех, если бы много лет назад жизнь безжалостно не втаптывала его в грязь, заставляя всего добиваться собственными силами. Историю Никиты Лобанова-Ростовского – жителя Лондона, русского по происхождению – можно рассказывать как детектив, мелодраму и историческую хронику.

В его биографии были и эмиграция, и невзгоды войны, и ужасы тюремного заключения. Но удивительное жизнелюбие всякий раз помогало ему выходить из ситуации победителем, брать верх над превратностями судьбы и заставлять звезды светить ему ярким светом. Ему, как лучшему студенту, удалось получить стипендию Оксфорда, овладеть престижной профессией, объездить весь мир.Завоевать сердце самой лучшей женщины – Нины Жорж-Пико, достичь небывалых высот в банковской сфере, стать авторитетным экспертом аукционного дома. Ну и, конечно, – стать коллекционером мирового уровня. Когда же и как зародилась его страсть к собирательству?

Это произошло случайно, в 1954 г. крестная Никиты, Екатерина Лемперт, внучка графа Бенкендорфа, пригласила юношу на выставку, организованную театральным критиком Ричардом Барклом. Экспозиция посвящалась «Сезонам русского балета» Сергея Дягилева. Тогда князь открыл для себя Бенуа, Бакста, Гончарову и всех 22 художников, работавших у Дягилева. Им не просто удалось привнести в театр движение цвета. Яркость и ритм красок гармонировали с ритмом танца. После долгих лет нищеты у князя вдруг возникает огромное желание видеть понравившиеся ему картины на стенах своей квартиры. Но в тот момент карманы Лобанова были совершенно пусты. Лишь спустя 4 года, подрабатывая переводчиком, он сумел раскошелиться на свое первое приобретение. Эскизы костюмов Сергея Судейкина к балету «Петрушка» обошлись в $ 25 каждый. Через 3 года к ним добавляются эскизы декораций к этому же спектаклю работы Александра Бенуа, затраты составляют $ 100. 

Рассказывает Никита Дмитриевич: «К моему счастью, в те поры славянское искусство, а тем более славянская театральная живопись, мало кого интересовали. Эскизы Ларионова или Гончаровой стоили от $ 2 до 20, а прекрасного Бакста можно было купить за 100. Прошло 45 лет. Специалисты оценивают наше собрание как крупнейшее за пределами Украины и России. Надеюсь, что моя сбывшаяся мечта приносит эстетическое наслаждение посетителям музеев от Метрополитена в Нью-Йорке до Музея им. Пушкина в Москве». 

Практически все работы князя приобретены без посредников. Когда он начал собирать коллекцию, в магазинах и на аукционах славянское искусство еще не продавалось. Никита Дмитриевич многие часы проводил за самоваром, разговаривая по душам с еще живыми художниками, их женами, музами и наследниками. Ему удалось побывать в семьях Бенуа, Добужинского, Экстер, Ларионова, Гончаровой, живописью которых тогда никто не интересовался. 

Работы Экстер в начале 1960-х Лобанову предложил наследник художницы Семен Лисим, сказав: «Выбирайте, другого такого случая не будет». Тогда князь купил все, что ему понравилось. Семен разрешил ему самому назначить цены. 

Сам по себе процесс собирательства, по мнению коллекционера, как созидания чего-то нового настолько важен, что он затмевает все связанные с ним проблемы. 

На русскую сцену начала века пришли лучшие отечественные композиторы, балетмейстеры и художники того времени. Музыка, пение, хореография и живопись синтезировались, динамично усиливая эмоциональное воздействие спектакля. И когда в 1908 г. Дягилев привез в Париж свои спектакли в оформлении Бакста, Бенуа, Головина, Коровина и Рериха, Запад был потрясен их качеством.

С середины 1960-х выставочная деятельность князя продолжается непрерывно. Коллекция побывала в десятках музеев разных стран мира. Ныне собрание представляет собой работы более полутора сотен великих мастеров – оригинальных творений русских и украинских художников, а также 80 портретов их создателей. 

Согласно последней оценке Sotheby’s, стоимость уникальной коллекции супругов Лобановых-Ростовских составляет около $ 15 млн. Характерно, что за последние тридцать лет она выросла в 7 раз, т.е. каждый год повышается на 23 %.

Украинский модернизм

В 2006–2007 гг. в Чикаго, а затем в Нью-Йорке, по инициативе князя Лобанова-Ростовского состоялась экспозиция «Проект «Украинский Модернизм. 1910–1930 гг.». 

Украинские государственные мужи идею выставки восприняли без энтузиазма, но Никиту Дмитриевича поддержали меценаты. Ее катализатором послужило посещение князем во время визита в Киев в мае 2000 г. музея театрального искусства на территории Печерской лавры. 

Коллекционер восторгался уникальными картинами художников мирового уровня, но был совершенно сражен бедностью музея и скудостью его оборудования. Потрясающие работы пылились в закрытых «фондовых» помещениях. 

И это при том, что уникальная украинская сценография начала века – неповторимое явление. Нигде в мире театральные художники не делали станковых работ. Западные мастера, как правило, готовили рабочие эскизы для нужд театра. 

Украинские художники делали два варианта: первый из них – рабочий, для сцены, второй – независимый, станковый вариант – «для себя», ради искусства… Работы, дошедшие до наших дней, сохранились чудом. О судьбе художников в инвентарных списках напротив названий работ – короткая справка: «Автора розстріляно, картину знищено». 

В 30–40-х гг. все произведения формалистического толка – так называемые антисоветские картины – были списаны. В киевском музее отвели специальное помещение, куда снесли все картины, снятые с подрамников и смотанные в рулоны. Их должны были сжечь. Но так как полотна были разноформатные, то для них нужны были специальные фургоны. Картины свалили в кучу и ждали оказии уничтожить, а потом, видимо, забыли. Воодушевленные критики писали, что экспозиция открыла миру не только Максимовича, но и Богомазова, Ермилова, Пальмова, Петрицкого, Экстер, Тышлера, Архипенко и других. 

Украинский музей мирового уровня

Реализация проекта – далеко не первая благотворительная инициатива Никиты Лобанова-Ростовского в отношении нашей страны. Например, Национальному художественному музею Украины он подарил 15 театральных эскизов Сони Терк-Делоне и этюд Ильи Репина «Запорожец», а Музею Тараса Шевченко – акварельный пейзаж, принадлежащий кисти Кобзаря. Ранее он предложил создать в Киеве Музей авангарда. 

Князь хотел продать городу свою коллекцию театральной живописи и графики мэтров украинского авангарда. Так сложилось, что прямого наследника у него нет, а ему очень важно, чтобы вся коллекция сохранилась в целости. На Западе у Лобанова-Ростовского были покупатели, но они сразу предупредили, что впоследствии будут продавать коллекцию по частям. Киев получал реальный шанс создать музей мирового уровня. Искусствоведы с энтузиазмом принялись хлопотать, пытаясь воплотить эту идею в жизнь, но власть имущие заявили, что вряд ли смогут найти человека, который захотел бы потратить деньги на приобретение произведений. 

Тем не менее Министерство культуры пообещало, что если кто-либо из меценатов все же колекцию купит, для музея будет предоставлено помещение в столице, возможно, здание на Московской улице. В 2000 г. деятели украинской культуры обратились к вице-премьеру Украины с открытым письмом по поводу приобретения коллекции театрального авангарда 1900–1930-х гг. Особую ценность, по мнению авторов послания, для Украины представляла именно та часть, которую Никита Дмитриевич называет «Моя украиника». 

Сам же князь на вопросы о прогнозах относительно будущего искусства Украины отвечает словами Поля Валери: «Мне неизвестны литературные вкусы Господа Бога».